Оказавшись в Санкт-Петербурге, ловишь себя на мысли, что, не знай заранее, в какой стране ты находишься, так сразу и не определишь. Спасают лишь вывески на русском языке. Пётр I стремился воплотить в своём детище всё самое-самое – в архитектуре, культуре, образе жизни – что было молодым тогда в Европе. В результате был создан уникальный по своему колориту город. Россия – не Россия, Европа не Европа…Строгие перпендикуляры проспектов никогда не были свойственны русскому градостроительству. Сплошной стеной, без просвета, выстроенные вдоль улиц дома с характерными дворами-колодцами – это, скорее, приметы Парижа. Мотивы Амстердама и Венеции вплетает в питерскую симфонию Нева, разлившаяся причудливыми каналами с перекинутыми над ними затейливыми мостами, которых здесь свыше трёхсот. Двадцать из них – разводные. С другой стороны символ державного величия – Зимний, с другой – взмахнувший «крыльями» Дворцовый мост… О прогулке по Дворцовой набережной в приглушённом свете белых ночей многие мечтают не меньше, чем о романтике Елисейских полей. А днём, когда таинственную дымку белых ночей сменяет солнечный свет, самое время отправиться поближе к роскоши минувшей эпохи: в Царское село или в Петергоф с его каскадами фонтанов и сверкающими в солнечных лучах золочёными скульптурами. Лучшие архитекторы – законодатели мод той эпохи – украсили новую столицу Российского государства великолепными дворцами и особняками, превратив Питер в город-музей. И неслучайно, что именно здесь зародилось музейное дело России: в начале XVIII века сам Петр I открыл первый русский музей.
+123.jpg)
